Налог на тунеядцев и оттенки «серого»

Оценок здесь может быть две. Первая – уровень налогообложения в стране приемлемый, следовательно, в кризис его можно и поднять. Неофициально занятые граждане, а таковых, по данным вице-премьера РФ Ольги Голодец, у нас 7 миллионов (Росстат оперирует вдвое большей цифрой), самая подходящая для этого мишень. И вот уже по телевизору нагнетают негатив вокруг этой категории граждан. Они-де живут в свое удовольствие, а медицинское обслуживание получают за счет добросовестных налогоплательщиков. Вопрос о том, почему миллионы людей предпочитают работать в «тени», при этом не ставится.

Но в «тень» уходят и синие воротнички, промышляющие строительством и ремонтом, и занятые в так называемой «гаражной экономике», и дипломированные инженеры или программисты, которых вы почти наверняка обнаружите, позвонив по объявлению «компьютерная помощь». Многие из них были бы рады оформить трудовые отношения со своими фирмами в соответствии с Трудовым кодексом, но те не желают. Зачем им обременять себя страховыми взносами? «Серая зарплата – в старости расплата» - стращает «тунеядцев» ПФР. А те, наученные опытом своих родителей, получающих за безупречный трудовой стаж от силы 12-15 тысяч, и общей неопределенностью пенсионной системы, реагируют в том духе, что какой бы не была будущая пенсия, на нее все равно не проживешь.

Вторая оценка правительственной инициативы связана с мнением об исключительной либеральности нашей налоговой системы. Для его обоснования обычно ссылаются на «самую низкую» ставку подоходного налога. На самом деле это не более чем миф. Ведь помимо НДФЛ работника работодатель отчисляет и страховые взносы, а это 34%.

На высокие налоги можно было бы смотреть с пониманием, если бы они давали сообразную отдачу. Но с этим, даже по официальным заверениям, дела обстоят неважно. Так, недавно стало известно, что правительство не даст Минздраву деньги, необходимые для реализации приоритетных проектов по здравоохранению на 2017-2025 годы. Ведомство получит в 52 раза меньше средств, чем запрашивало. При этом только в двух регионах – Москве и Санкт-Петербурге – оказание медицинской помощи признано по-настоящему доступным. В других регионах, и Татарстан здесь не исключение, люди не мыслят визита к врачу без очередей и длительного ожидания бесплатных услуг. Те, кто не может ждать, покупают эти самые услуги за деньги. Ситуация с финансированием образования, судя по кампании укрупнения школ, завершившейся больше года назад в Москве и примерно тогда же озвученной в виде планов на будущее в Татарстане, не лучше.

Альтернатива, предлагаемая сторонниками «налога на тунеядцев», выглядит примерно так: трудоустраивайся, пускай и формально, или вставай на учет в центре занятости населения. А иначе обложим, «для начала», как сказал федеральный министр труда и социального развития Максим Топилин, суммой 20 тысяч рублей ежегодно. Как при этом чиновники планируют отличать реального безработного от того, который работает в «тени», пока непонятно. А различение это необходимо, потому что и ежу ясно: люди, зарегистрированные в центре занятости, сидят на шее у своих родных. На пособие по безработице, которое зачастую не дотягивает даже до МРОТа, не проживешь.

В любом случае пособия по безработице – это обременение для бюджета, сводящееся не только к перечисляемым суммам, но и к расходам на содержание центров занятости и их штатов. Заставляя людей в обязательном порядке регистрировать факт своей безработицы, государство закономерно программирует увеличение этих самых расходов. И при этом дает мощный импульс развитию рынка фиктивного трудоустройства. То есть вместо борьбы с неофициальной занятостью мы получим лишний стимул для того, чтобы еще больше загонять доходы в тень.

Алексей Егоров

 

Мнение авторов колонок может не совпадать с позицией редакции