Герой нашего времени: Отряд тревоги нашей

От каждого по возможности

Название «Лиза Алерт» отсылает к истории поисков пятилетней девочки Лизы Фомкиной, потерявшейся в подмосковном лесу в сентябре 2010 года. Девочку нашли слишком поздно… И во многом благодаря стараниям добровольцев, откликнувшимся на призыв о помощи в сети. После чего люди, задетые за живое этой трагедией, «решили объединиться, чтобы подобное больше не повторилось» (цитата с сайта движения). Так 14 октября того же года возникла «Лиза Алерт» (от английского alert – тревога). Три года спустя Айгузель приехала на встречу выпускников в Набережные Челны в день, когда в городе пропала Василиса Голицына.

– Я спросила у одного из одноклассников, как у них в городе обстоит дело с поисками. Выяснилось, что волонтеры есть, но их мало и нет человека, который координировал бы поисковую работу. Решила попробовать, помочь чем могу, и вот до сих пор помогаю. Василису, а точнее ее тело и изверга, который это все сделал, нашли. Ее нашли сотрудники полиции, следственного комитета и волонтеры, распространявшие информацию о пропаже ребенка. Совместными усилиями нашли.

Айгузель – координатор по четырем регионам: Татарстану, Марий Эл, Башкортостану и Удмуртии. К ней стекается информация от оперативных дежурных горячей линии 8800 и с сайта отряда. Она же распределяет задачи среди старших групп. Кроме того в структуре «Лизы Алерт» есть инфорги (собирают и уточняют информацию от заявителей, распространяют ее через соцсети, обзванивают больницы и прочие учреждения, где может оказаться пропавший), хранители, о них чуть ниже, и те, кто физически участвует в поисках. Если кто-то подарит отряду рацию (навигатор, штабную радиостанцию, квадракоптер и т.п.) или предоставит помещение для «обучалок», он тоже будет считаться участником движения.

Ключевое дело

«Единственное, чем нельзя нам помочь, так это деньгами, – говорит Айгузель, – мы не принимаем их ни в каком виде. А в остальном мы рады любой практической помощи. Причем, не важно, как часто вы ее оказываете.

Может быть так, что ни один человек не сможет участвовать в какой-то день в поисках. А бывает, что откликается двадцать человек и среди них, условно говоря, какой-нибудь Иван Иванович, который год не приезжал на поиски. И это нормально, мы же не армия.

В социальном плане поисковики – это абсолютно разные люди. Предприниматели, врачи, учителя, работники телевидения, студенты, пенсионеры, люди, работающие вахтой на Севере…»

Сама Айгузель зарабатывает на жизнь как архитектор и дизайнер.

Участники движения, в основном, общаются друг с другом через сеть. Если нужно встретиться, например, с новичками делают это в кафешках или, если речь идет об обучении, в различных конференц-залах. Отрядное оборудование Айгузель хранит у себя дома, то есть она не только координатор, но и хранитель. В перспективе, когда оборудование будет доукомплектовано («семь навигаторов на два не делится, хочу, чтобы их было десять»), понадобится еще один хранитель. Ключ от квартиры Айгузель всегда есть у кого-то еще из поисковиков, чтобы в случае чего, оборудование можно было забрать без нее.

Не опасные связи

В прошлом году по четырем регионам отряд обработал порядка 250 заявок, конкретно по Татарстану – более ста. Отряд не берется за поиски людей, скрывающихся от кредиторов или любовников, беглых солдат, детей, которых после развода делят родители. Наибольшее число пропавших приходится на людей, имеющих проблемы с памятью или отклонения в психике.

– Если такой человек пропадает в городе, он с большой вероятностью оказываются в больнице, откуда информация передается в полицию. Это в идеале. На практике в цепочке «больнички – полиция» случаются провалы. Например, был случай, когда в больницу попала бабушка по фамилии Дименкова, которую врачи ошибочно записали как Зименкову. Лежащая в палате с бабушкой женщина увидела ее фотографию в соцсети и позвонила нам.

То есть, обзванивая больницы, пробивайте несколько вариантов фамилии. И не надейтесь, что это за вас сделает полиция, у нее физически нет такой возможности.

Или был случай с мужчиной, который предположительно потерялся где-то в районе Северного вокзала. Волонтеры из Зеленодольска предположили, что он мог по ошибке вместо работы поехать на автобусе в их город, и кинули соответствующий репост по социальным сетям. Предположение подтвердилось. Мужчину забрала скорая по вызову прохожего и уже в процессе попытки установить, кто он и откуда, они решили заглянуть в сети, вспомнив, что видели недавно «инфу» о пропавшем.

В «Лиза Алерт» люди, по признанию Айгузель, находят друзей, партнеров по бизнесу, иногда вторую половинку.

В какой-то степени это тоже социальная сеть, только в отличие от фейсбука и иже с ними она не атомизирует общество по аккаунтам и виртуальным группам, а приучает нас к более активному взаимодействию в оффлайне.

Из таких движений и складывается гражданское общество, в котором жить и комфортнее, и безопаснее.

Алексей Егоров