Дальнее плавание капитана Сержантова

Накануне Дня пожилых людей корреспондент портала «Вверх» встретился с 93-летним ветераном флота Николаем Осиповичем Сержантовым. Он рассказал, почему празднует два дня рождения, как его звал на фронт маршал Рокосовский и где он добывал ведрами черную икру.

Оказавшись в доме Николая Осиповича понимаешь сразу – хозяин человек флотский. На стене висит обвитый комнатными растениями штурвал, рядом рында (корабельный колокол), барометр и бинокль. На холодильнике красуется белая капитанская фуражка.

Самому Николаю Сержантову на вид дашь от силы лет 75. Бодрый, подтянутый, с живыми веселыми глазами.

- Прекрасно выглядите для своего возраста, - завожу я беседу.

- Да, все говорят. У меня ведь два дня рождения: юридический и фактический.

- Это как?

- Я так-то с 1924 года, а брат у меня с 1923-го. А в деревне-то раньше не ЗАГСов, ничего не было. Только в церкви в книгу записывали. А в 1928-м, когда церкви начали ломать, все записи сгорели. И вот, когда мы приехали в Казань, чтобы поступать в школу, мать повела меня к медэксперту. Она замуж-то вышла молоденькая, в 15 лет. И вот ее спрашивают, когда родила? А дело-то было перед войной. Она боялась, что нас с братом обоих заберут, а тут хоть один останется. А потому смикитила: убавила ему год, а мне два. И стал я 1926-го года рождения юридически. И вот я на работе всегда два раза день рождения справлял.

- А в какой день отмечали?

- А когда настроение есть (смеется).

- Так попали вы на войну или нет?

- Нет. Как дело было. В Казань, когда переехали, поначалу жить-то негде было. В сарайчике каком-то устроились, прямо на земле спали. Кругом блохи, тараканы. А потом дядя, брат мамин, который какой-то пост занимал, подыскал нам жилье на улице Насыри, там, где раньше был Народный суд. Школу закончил, и меня устроили в КХТИ слесарем.

А в 1943 году я поступил в Речной техникум. И по первому пароходу в мае мы пошли в Сталинград раненых вывозить. Я матросом работал, практику проходил. А санитарки-то были девчонки 15-16 лет. Слабенькие, тяжело им приходилось, плакали.  И вот случай был. Потеряли мы в Саратове перо руля и встали у причала.

И тут капитан по «матюгальнику» кричит: «Подготовится слева по борту правительственное судно». Ну, встало судно, «Литвинов» назвалось. Смотрим, вроде никого там нет из правительства.

И тут к берегу подъезжает «Эмка» и оттуда выходит маршал  Рокоссовский. А мы в пролете стоим: капитан, полковник и я. И он, проходя, по плечу меня хлопает: «Пойдешь ко мне в армию?» Я опешил.

А полковник и капитан говорят: «Константин Константинович, у нас только на него надежда. Мужской силы не хватает». А я-то крепкий был. А он отвечает: «Ладно, мы одно дело делаем». Год я проработал на этом корабле.

Потом боцманом две навигации ходил по Каме и Волге. А в 1948 году, когда я во Владивостоке служил, судьба опять с Рокоссовским свела, но уже не лично. Он с инспекторским смотром приехал в город. А я на корабле «Монгол» служил помощником командира.

К нам тогда с Балтийского флота старпом прибыл женой и с двумя маленькими детьми. Ему дали комнату в бараке, ордер выписали, все как положено. Заселились они, А потом вдруг заявился сухопутный полковник, в чьем ведении были эти бараки и выгнал их. А к дому приставил часового. Тогда я взял семь матросов с карабинами и пошел туда. Часовой поначалу говорит: «Буду стрелять!», а потом увидел семерых молодцев: «Ой, ребята, не трогайте, делайте что хотите». Ну и мы обратно вселили старпома с семьей. А я в чине лейтенанта был.

И вот приходит полковник и матом на меня. А ему: «Да пошел ты!». У сухопутных с моряками тогда настоящая война была. Ну, в итоге я и мой командир написали рапорт Рокоссовскому. И он полковника разжаловал.

- Сколько служили во Владивостоке?

- Два года. А потом, впервые в истории, мы с Черного моря на Волгу перегоняли новое судно. Это был 1952 год. В Киеве после войны открыли «Ленинской кузницу», где строили флот. И вот мы поехали принимать пароход. А оттуда его перевозили по Днепру в Одессу, потом в Севастополь, на Азовское море и на Волго-Донской канал – его как раз тогда открыли. И вот до Казани мы его довели. Четыре месяца командировка длилась.

- А еще где работали?

- Девять лет служил на судне Казанского авиационного завода имени Горбунова. А потом 25 лет проработал на предприятии Инженерная защита города Казани. Тоже на их корабле ходил. Эта организация участвовала в создании Куйбышевского водохранилища. Часто  возил представителей правительства. Министра строительства электростанций СССР Игнатия Новикова (впоследствии Зампредседателя Совета министров СССР). Я с ним до Камского Устья ходил. Он с другими специалистами как раз определял, сколько лесов лугов будет затоплено при строительстве Куйбышевской ГЭС. А последние 16 лет, с 1990 года я работал в Казанском государственном университете.-

- Кем?

- Капитаном, кем же еще (смеется). У экологического факультета есть свое судно. И геологов, и биологов, и физиков, и математиков, иностранцев, кого только не возил.

- В воскресенье День пожилых людей. Отмечать будете?

- Да, меня же приглашают и на экологический факультет, и на завод Горбунова. И депутат Госдумы Марат Мансурович Бариев обещал ко мне в гости зайти. Мы с ним дружим. Слава Богу, не обижен вниманием.

- А как вы поддерживаете себя в такой хорошей форме?

- У меня сад есть, там работаю (смеется). Но сейчас сдаю, конечно, физически. Не вековечен человек-то. Хотя как-то в поликлинику пришел, врач говорит: «Ты в деревне родился». Я спрашиваю: «На мне написано, что ли, где?» А он отвечает: «Я по телосложению вижу, не городской». Возможно, свою роль сыграла постоянная физическая нагрузка. На суднах-то сколько груза приходилось таскать: ящики, сундуки, цемент, соль, дрова. И так всю жизнь.

А я ведь, если все мои маршруты сложить, проплавал примерно столько, как от Владивостока до Калининграда. И так три раза.

Ну, конечно, сказалось на здоровье, что я всю жизнь на воде был. Вероятно, и рыбный рацион повлиял. У меня в холодильнике ведро черной икры всегда стояло (смеется). Я когда на университетском судне плавал, имел разрешение на отлов рыбы. И сети были. Пришли как-то в рыбную артель.  Меня спрашивают, а что вы не сети ставите? Ставьте. Ну, я поставил под Нижнекамской ГЭС и вытащил столько стерлядки! Рыбаки глаза вытращили. Деканом экофака тогда был Юрий Степанович Котов. Я ему банку литровую икры привез. А уж на Волге сколько ловил! По 150 килограмм осетров! В погребе кадка с осетриной соленой стояла. А как праздник, отмочишь ее, и повесишь на балкон сушиться. Эх, какой балычок был!

Вот, может быть, рыба повлияла на долголетие. Японцы-то долго живут, потому что морскими продуктами питаются. А мясо я редко ел.

- Что пожелаете пожилым по случаю праздника?

- Главное здоровье! Чего же тут еще желать? Сейчас им богатство уже нужно (смеется). Да и общение, конечно, старикам надо. Много одиноких, брошенных. Вот раньше тяжелые времена были, но беда сплачивала людей. Дружно жили! Не то, что сейчас все, как отшельники, сидят по своим квартирам. Жизнь у меня была нелегкая, но я благодарен судьбе. Наверное, только когда преодолеваешь трудности человеком-то и становишься.

Михаил Тихонов