«Вверхшифтеры выходного дня»: Пустынный рай для женщины с ребёнком

Автор этих заметок – основатель и первый президент Академии вольных путешествий Антон Кротов. Мы познакомились с ним ровно две недели назад (здесь). Он тогда ещё грозился при встрече раздавить треклятый вирус. Сделать это у Антона пока не получилось, зато он любезно предоставил нам свои заметки о Мавритании для обстоятельной редактуры и публикации.

У чёрного-чёрного человека

Спустя примерно три года мы вновь вступили на песчаную мавританскую землю. После пересечения границы с непризнанной Сахарской республикой нас тут же подобрал мавританец до Нуадибу. Это северная столица и второй по величине город Мавритании. Для справки: по площади Мавритания вдвое превышает Францию, а живёт здесь всего 3,5 миллиона человек, почти половина из которых сосредоточены в столице и её окрестностях. В стране нет ни одного озера, ни одной реки, кроме той, что на границе с Сенегалом, и одна сплошная пустыня.

Нуадибу за три года не изменился. Те же двухэтажные дома, козы, поедающие мусор, телеги, запряжённые ослами, мечети… Крупных супермаркетов пока не появилось, но есть маленькие, в основном, с марокканской продукцией. После обеда (большая тарелка еды с рыбой за 50 угия или 80 рублей) разделились: Пётр Лагуткин, встреченный нами на границе, отправился искать жильё самостоятельно, а мы с Алексеем вписались к Омару - он здесь главный по каучсёрфингу.

Омар является адептом суфийского ордена «Тиджания». В «миру» он работает учителем английского языка, причём, знает свой предмет преотлично, потому и принимает у себя дома иностранцев. Ему тридцать лет и он очень чёрный. Другими словами, Омар не араб, не бербер (мавр), а типичный представитель негроидной расы. Мы будем у Омара три дня в ожидании ещё семерых путешественников из России, а после уедем на поезде в сторону станции Шум.

В пыли да не в обиде

Многие, наверное, знают, что в Мавритании ходит самый длинный в мире регулярный поезд. Как правило, он имеет в своём составе три локомотива, 250 грузовых, два служебных и один убитый пассажирский вагон. В пассажирском вагоне нет стёкол, вайфая, воды, электричества и белья, зато имеется десяток облезлых купе и железные отверстия вместо стеклянных окон. Расписания у поезда нет, но обычно он отправляется из Нуадибу между двумя и шестью часами вечера.

Проезд в пассажирском вагоне стоит 250 угия (около 6,5 долларов), в грузовом – бесплатно, и в плане впечатлений - бесценно. В час дня наша компашка уже караулила поезд, но прибыл он только в 21:40. Я, Пётр Лагуткин и Саша с Сахалина залезли в грузовой вагон. Тронулись. Кто спрашивал об условиях езды? Да, в поезде трясёт. Когда он разгоняется или тормозит, чувствуется толчок, буквально валящий с ног. Но из-за большой длины состава у пассажиров есть пара секунд на то, чтобы закрепиться на своих местах.

Грузовой вагон можно выбрать поближе к локомотивам, где толчки при трогании-торможении ощущаются гораздо меньше. Но, конечно, у грузового вагона имеются свои минусы – ветер заносит внутрь пыль и песок, а по ночам очень холодно, хотя и не критично. По пути на восток состав едет пустым, так что мы просто легли на пол, завернувшись в одежду и спальники. Утром поезд остановился на промежуточной станции, и пять часов пропускал встречные составы.

К этому времени мы были все пыльные, как из пылесоса. Пыль пролезла в вещи, в одежду, в носки и ботинки. Только глаза не пострадали, так как я нацепил специальные очки, подаренные одним грузином осенью на Кавказе, и чалму. В 15:30 выгрузились на станции Шум, и тут же были атакованы толпой таксистов и «помогателей». В итоге мы уехали в ближайший к станции город Атар за 200 угия.

Семья Мохаммеда

В Атаре нас разобрали два местных каучсёрфера, они же продавцы разнообразных платных услуг. Мы с Алексеем пошли к благообразному старику Мохаммеду с бородкой и в очках. Старику оказалось всего 46 лет, он не говорит по-английски и с туристами общается через переводчик в телефоне.

«Вы теперь моя семья! – восклицал Мохаммед, показывая нам свои апартаменты, - Вы тут можете жить хоть неделю, хоть месяц, сколько угодно».

Наутро в гостеприимстве Мохаммеда проявились нотки корысти.

«Вы теперь моя семья, - повторил он снова, - но жена должна приготовить нам вкусный ужин. Пожалуйста, скиньтесь деньгами на покупку продуктов».

Мы скинулись на 150 угия (220 рублей) – нельзя же «родственнику» отказать, тем более что накануне вечером он кормил нас бесплатно.

Мавританцам чужды западные «радости» вроде алкоголя, сигарет, страсти фотографироваться и традиции отмечать новый год 1 января. Мы же хотели встретить 2020-й в городке Вадан, расположенном в 185 километрах от Атара в песках Сахары. Туда должны были подтянуться ещё несколько путешественников из России. Вадан, между прочим, чем-то похож на Москву – основан в 1147 году и «Кремль» свой имеется.

Мохаммад взялся помочь с транспортом, цена вопроса – 400 угия с носа. В ожидании машины мы начали заочно выбирать места, надеясь, что это будет микроавтобус. На деле получилась картинка из серии «Ожидание vs. реальность». Возле дома Мохаммада припарковался популярный в Сахаре пикап Toyota Hilux, кузов которой уже был забит мешками с мукой, а в салоне сидела мавританская бабка.

Вид машины вывел из себя пару участников нашей группы. Испустив громкие вопли, они извлекли из водителя свою долю денег. Нас осталось восемь, и водитель принялся приматывать наши вещи к машине, накрыв их большой сеткой. Я, Лагуткин и Саша-сахалинец уселись на мешки, остальные разместились в салоне. На переднее седло посадили Нину из Балаково, впритык к местной бабке - ехать с кем-то из лиц мужского пола та строго не желала. Бабка, как подметил Кулешов, заплатила за проезд всего 200 угия, видимо, как льготница. Поехали.

«Ветер сдувает с крыш…»

Надо сказать, что в тот день в Сахаре подул страшно холодный ветер. Нашей троице, сидевшей на мешках, защититься от него не было никакой возможности, и через несколько километров я потребовал от водителя остановиться и помочь достать тёплые вещи. Водитель нехотя уступил, а кроме того выдал нам одеяло. От этого одеяла на скорости летели искры статического электричества. Добавьте к этому ухабы преимущественно грунтовой дороги, и вы отчасти поймёте с каким «комфортом» мы доехали до Вадана.

На въезде в городок нас окружили местные с предложением жилья. Пока изучали варианты размещения, нас поймал Абдулла – владелец огромного по площади отеля-кемпинга. Тут были самые базовые нужды для встречи трезвого нового года: комнаты, места под палатку, розетки, краны с водой и даже навес для праздничного ужина. Мы ещё думали над предложением, когда Абдулла протянул мне телефонную трубку – звонил из Атара Мохаммад, уверяя, что это его друг и нужно соглашаться. Ну, мы и согласились, тем более что размещение в отеле стоило всего 650 рублей на четверых.

Вадан разделяется на две части - старую и новую. Старый город состоит из средневековых зданий, как правило, заброшенных и руинированных. Почти каждое здание украшает массивная деревянная резьба с резьбой. Видимо, когда-то здесь росли толстые деревья. Потом деревья вырубили, пришла пустыня, и Вадан постепенно приобрёл свой нынешний облик. Ещё в старом городе находится кладбище, где рядом с надгробными камнями лежат кости умерших – это ветер их обнажил, сдувая день за днём песок.

В ночь с 31 декабря на 1 января владелец кемпинга устроил нам новогодний ужин (за наши деньги, конечно), и мы, съев его, укрылись подальше от ветра в комнате. Андрей Зайчиков неожиданно для всех достал из рюкзака шапку и халат Деда Мороза, и полились беседы-воспоминания о том, кто, где и при каких обстоятельствах последние 20 лет встречал новый год.

Исповедь белой женщины

Уже 1 января днём четверо наших решили покинуть Вадан. Они выписались из кемпинга, ушли на трассу и уехали в Атар только в четыре утра следующего дня – не было им автостопного счастья. Что же касается меня, Кулешова, Дениса из Курска и Нины из Балаково, то мы встали и вышли на трассу в семь утра 2 января, и не прошло и получаса как нас посадил дядька на «тойоте». Правда, не бесплатно (по 200 угия с носа), но зато в салоне.

В Атаре разделились: Денис и Нина-Дина направились в сторону посёлка Шум, чтобы покататься на поезде, а мы с Кулешовым пошли на трассу для поимки машины до Нуакшота, столицы Мавритании. Там у нас запланирована встреча-лекция для любителей вольных путешествий вроде нас.

Среди посетителей нашей вчерашней лекции в Нуакшоте оказалась светлая женщина в хиджабе, совсем не похожая на местных. С ней был сынишка Мохаммед лет десяти – исключительно европейского вида паренёк. Женщина, её зовут Маргарет, говорила на чистом английском языке. Мы разговорились с ней, и она суммарно сообщила нам следующее.

«Я британка с тунисскими корнями, родилась в Лондоне, 37 лет. Как стала матерью, стала искать страну для жизни. Хотела найти традиционное общество. Жили в Дамаске, ещё до войны, в Турции, Тунисе, Омане. Пять лет назад перебрались в Мавританию, живём здесь за городом среди кочевников-бедуинов. Тут действительно хорошо, свободно и уверенно чувствуешь себя, хотя некоторым в Англии это не понять. Тут я могу не беспокоиться за своего ребёнка. Он может один поехать на общественном транспорте в Нуакшот и обратно, и ничего с ним в дороге не случится.

 Недавно мы вдвоём ездили автостопом в Марокко, чтобы из Феса слетать в Англию за книгами для обучения сына. И так же вернулись обратно: Ryanair до Феса, и автостопом до Нуакшота (2500 км). В Мавритании очень хорошее отношение к мусульманской женщине с ребёнком, полицейские на постах помогают уехать. В Марокко уже не так всё хорошо. Вид на жительство в Мавритании получить несложно. Платишь 100 евро и живи целый год. Ещё тут очень интересные школы. Коран здесь учат наизусть, пересказывая друг другу объёмные отрывки».

К сожалению, у нас не было времени подробнее расспросить Маргарет о жизни в Мавритании. 6 января нам надо было уезжать из Нуакшота в сторону Сенегала, а Маргарет торопилась на своё кочевье.

Под редакцией Алексея Егорова